Перейти к содержанию

=2ndSS=

Добро пожаловать на форум виртуальной Второй поющей эскадрильи!

Новости
  • Внимание всему личному составу!
  • Спасибо за внимание :-)
Авторизация  
=2ndSS=JOCKER

Истории в авиации

Рекомендуемые сообщения

=2ndSS=JOCKER

 

 

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на другие сайты
Нагрудные знаки

=2ndSS=JOCKER

Видео "Бомбардировка Плоешти" - вслушайтесь в текст за кадром... В начале фильма: - В 43-м году, немцы сдерживали натиск союзников в Европе.

Какой 43-й год, какие союзники, какой натиск ? Они не сдерживали, а "душили" там всех. СССР им только проблемы создавал, перемалывая их части на Восточном фронте. Не ну если конечно высадка в Сицилии и потом в самой Италии, это сдерживание натиска. И то ! В большинстве своём там "макароны" дрогнули, а немцы на них понадеялись. Вообще авантюрист этот Бенито, только косячил и путался под ногами. Возомнил себя учителем Гитлера, Эпиратор ё-маё. Полез на "сафари" в "солнечную" Россию. Итальянцы когда оказались под колёсами советских танков в Сталинграде, сразу передумали воевать. И то, это те, кому посчастливилось выжить (скорее всего кого вовремя эвакуировали по ранению). Основная масса замёрзла, была убита или поехала ещё дальше в глубь СССР. Учиться копать и махать киркой.

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на другие сайты
Нагрудные знаки

=2ndSS=JOCKER

Посмотрел фильм "Мидуэй" и решил вникнуть, что и как там было.

Битва за Мидуэй (4-6 июня 1942 г.)

 

 

Это отчет о последствиях, представленный LT Ричардом Х. Бестом.

 

000035f5

 

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на другие сайты
Нагрудные знаки

=2ndSS=JOCKER

Экипаж командира звена 11-го отдельного разведывательного авиационного полка, старшего-лейтенанта Михаила Батовского (слева) после возвращения из боевого вылета перед своим поврежденным самолетом Пе-2Р.

9 октября 1942 г. экипаж М.Батовского на самолете Пе-2Р вылетел для выполнения очередного задания в район Ярцева Смоленской области и по возвращении его «пешка» была обстреляна зенитной артиллерией и получила прямое попадание в винт, который оторвало вместе с редуктором мотора. В этот момент от линии фронта экипаж отделяли почти 100 км. Батовский сумел удержать тяжело поврежденный самолет в воздухе и через час с четвертью посадил его на своем аэродроме.

Экипаж М.Батовского не вернулся из очередного боевого вылета 9 ноября 1942, через три дня после того, как был подписан приказ о награждении командира экипажа орденом «Красного Знамени», а штурмана и стрелка орденами «Красной Звезды».

 

-FtvTcmACeE.jpg

 

BlyfmhJziX8.jpg

 

RJQeST67mdA.jpg

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на другие сайты
Нагрудные знаки

=2ndSS=JOCKER

uппnnamed.jpg

 

Гвардии старший лейтенант А.К. Горовец

(12.03.1915 г. - 6.07.1943 г.)

 

6 июля 1943 года ...

Во время Курской битвы, гвардии старший лейтенант А.К. Горовец из 8-й гвардейской истребительной авиадивизии 2-й воздушной армии на самолете Ла-5 совершил невероятное: в одном воздушном бою сбил 9 бомбардировщиков врага! Последнему «юнкерсу» обрубил хвост винтом – кончился боезапас. Самолет Горовца был сбит после того, как отважный летчик израсходовал весь боезапас. За героизм А.К. Горовец посмертно был удостоен звания Героя Советского Союза.

6 июля 1943 года, на второй день Курской битвы, Александр Горовец находился в составе группы Ла-5, вылетевшей на патрулирование в районе Владимировка - Кочетовка - Зоринские Дворы - Ольховатка во главе с командиром 88-го гвардейского истребительного авиаполка. Советские истребители столкнулись с большой группой (по разным данным, 20 или до 50) немецких пикирующих бомбардировщиков Ju-87. В произошедшем воздушном бою (и, возможно, в других столкновениях с самолётами противника в ходе этого вылета) советские лётчики одержали девять воздушных побед, в том числе пять над Ju-87, три над Bf-109 и одну над Hs-126. Свои потери составили один самолёт, не вернувшийся на базу – это был самолёт лейтенанта Горовца.

Александр Горовец является единственным советским лётчиком, одержавшим столько воздушных побед в одном бою. В других странах аналогичного результата добились несколько лётчиков, в частности, Эрих Рудорффер (Люфтваффе, 13 воздушных побед в одном вылете) и Дэвид Маккэмпбелл (ВМС США, 9 воздушных побед в одном бою).

Похоронен на хуторе Зоринские Дворы (Ивнянский район, Белгородская область).

 

unnamed.jpg

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на другие сайты
Нагрудные знаки

=2ndSS=JOCKER

История вылета, попавшего в книгу и фильм "Живые и мертвые"

 

Этот момент всегда казался одним из самых трагичных в истории Великой Отечественной войны. Конечно, во многом это связано с не один раз просмотренным  фильмом «Живые и мертвые».

Помните, в самом начале, когда Синцов едет к Бобруйску и узнает, что переправа через Березину занята немцами, над ним пролетают три ТБ-3 ? Потом они бомбят переправу, слышны взрывы бомб, затем здоровенные воздушные корабли летят назад и их, как в тире, сбивают немецкие истребители одного за другим.

«Наших соколов как слепых котят», говорит выпрыгнувший с парашютом летчик, не понимающий, как их послали днем в полет без прикрытия и выполнивший приказ ценой гибели всего звена…

 

1662493.jpg

 

Цитата

 

Эта история случилась на самом деле 30 июня 1941 года.

Правда, есть одно но. Константин Симонов, бывший наземным свидетелем разгрома нашей бомбардировочной авиации в воздушном сражении в небе над Бобруйском, малость напутал. Он видел, как сбивали не только ТБ-3, но и двухмоторные ДБ-3, так как в дальнейшем подобрал с солдатами в том числе и летчиков, летавших именно на этом самолете.

Впрочем, это не суть важно, потому что ДБ-3 над переправами через Березину, при подходе и отходе от них в тот день сбивали точно также. Всего 30 июня 1941 года под Бобруйском было потеряно 52 дальних и тяжелых бомбардировщика. Кроме того, были потеряны еще и фронтовые бомбардировщики. Это до фига.

Но сегодня – не обо всех, а об вполне конкретных. Шести машинах ТБ-3 из состава 3-его дбап.

 

imgpreview.jpg

 

Потому что ТБ-3 в тот день, ближе к вечеру, переправы через Березину бомбили. Ведь в 3-й дальнебомбардировочный полк, летавший на ТБ-3 и готовившийся к боевой работе в ночь, через голову комкора поступил непосредственный приказ комфронта Павлова: "Немедленно организовать вылет бомбардировщиков".

И комполка Зарянский, несмотря на имевшийся у него приказ комкора вылетать ночью с 30 июня на 1 июля, приказал шести кораблям отправиться днем.

Вылетели ТБ-3 около 16:15, на цель вышли к 18:00. Отбомбились, а потом на отходе началось побоище. Потому что хотя летчикам пообещали, что прикрытие будет, в реальности истребителям приказ так никто и не отдал. И тяжелые, тихоходные самолеты оказались не прикрыты ничем. Впрочем в тот день над Березиной бомбили без прикрытия не только они. ТБ-3 появились как раз, когда над переправами был растерзан немецкими истребителями 212 дбап, работавший по целям около 15:45 - 15:50.

В вылете принимали участие шесть ТБ-3 под командованием капитана Георгия Прыгунова, лейтенанта Арсена Хачатурова, капитана Михаила Красиева, старшего лейтенанта Михаила Глаголева, старшего лейтенанта Тихона Пожидаева, лейтенанта Александра Тырина. Так и не получив прикрытия, они вышли на цель. Несмотря на сильный зенитный огонь, сделали два захода по цели.

При отходе на шестерку ТБ-3 накинулись немецкие истребители из 8./JG51. Противопоставить им было нечего – только пулеметы стрелков.

«…Небо было ясное, ни одного облачка. Видимость великолепная, когда напали истребители, видно было улыбающиеся физиономии фрицев» рассказал потом один из уцелевших.

За 4 минуты немцы подожгли 4 из 6 ТБ-3. Корабли Пожидаева, Тырина и Хачатурова были сбиты, часть экипажей спаслась на парашютах. Прыгунов смог довести ТБ-3 до территории, где находились советские войска, после чего пошел на вынужденную посадку. ТБ-3 Красиева получил многочисленные повреждения, но до своего аэродрома дотянул, а ТБ-3 Глаголева повреждений не получил и спокойно сел на своем аэродроме. Повезло. На этот раз.

Хотя из этого боя и в целом из результатов воздушного сражения 30 июня 1941 года складывается удручающая картина полного разгрома советской авиации, это было не совсем так. Потери были огромные. Но большая их часть была связана с тем, что людьми и техникой буквально затыкали дыру, бросая их на откровенную погибель. Если же люди и техника использовались правильно, таких катастрофических потерь не было.

 

0.jpg

 

Чтобы в этом убедиться, достаточно открыть донесение 3 тбап, написанное по результатам вылетов на следующий день - 1.07.1941. В нем сообщается, что всего в ночь с 30.06 по 01.07 на вылеты отправлялись 29 ТБ-3, 23 – вернулись на свой аэродром, 4 – сбиты, 2 – сели на вынужденную посадку. То есть те, кого использовали грамотно, таких потерь не понесли.

Впрочем, потери были и дальше. Вот как сложились судьбы летчиков, принимавших участие в этом вылете.

Арсен Хачатуров сложил голову в небе над Бобруйском в этом вылете.

Михаил Глаголев привел свой самолет без повреждений. Но он погиб буквально через несколько дней. В ночь на 6 июля 1941 года его самолет разбился и взорвался при посадке на своем аэродроме.

 

1.jpg

 

Тихон Пожидаев, выпрыгнувший с парашютом, вернулся в полк и продолжил воевать. 31 августа 1942 года при возвращении из вылета был убит в воздухе атаковавшим немецким истребителем. Кстати, в сентябре 1941 года Пожидаева за полет 30 июня 1941 года наградили орденом «Красной звезды». Заслуженно ! Потому что для экипажей этот вылет был, конечно, билетом в один конец.

 

2.jpg

 

Александр Тырин стал одним из тех, кто выпрыгнул из горящего ТБ-3 с парашютом, а потом оказался в числе летчиков, которых подобрал Константин Симонов. Говорил ли он знаменитые слова «Мы тоже неживые» точно сказать нельзя.

Но то, что он не остался с пехотой – это совершенно точно. Это ни в коем случае не упрек. Каждый должен делать свою работу. Кроме того, Тырин получил ожоги и переломы, поэтому попал в госпиталь. Потом продолжил летать. Летал много, только за 1942 – 1943 годы совершил 190 полетов.

До Победы Тырин не дожил – разбился 27 января 1944 года при катастрофе ТБ-3.

 

3.jpg

 

Иван Красиев на поврежденном ТБ-3 дотянул до своего аэродрома. Продолжил летать. 19 сентября 1941 года был сбит зенитным огнем, выпрыгнул с парашютом и попал к партизанам. До декабря 1941 года партизанил, потом вернулся в свой полк. В 1942 году освоил Ли-2, а в июле 1943 года его перевели в учебный полк. Там, в должности комэска он и служил до конца войны.

 

4.jpg

 

И наконец, Георгий Прыгунов. Его военная судьба – это целый приключенческий роман.

После вынужденной посадки на горящем ТБ-3 он продолжил воевать. Был награжден орденом Ленина и Красного Знамени. В ночь на 1 апреля 1942 года был сбит над Гжатском. Майор Прыгунов выпрыгнул с парашютом и был захвачен немцами.

Год Прыгунов провел в плену. В мае 1943 года смог бежать ! До сентября 1943 года проходил проверку, после чего был послан воевать в наземные части (видимо, штрафбат, но это пока не точно). Там 2 февраля 1944 года получил тяжелое ранение, закончившееся ампутацией правой руки. После этого в 1945 году оказался снова в дальней авиации. Служил помощником начальника штаба 336 бап по разведывательной работе все в том же звании майора. В этой должности его наградили медалью за оборону Москвы. Ушел в закат в 1983 году.

Вот такие были летчики.

 

 

 

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на другие сайты
Нагрудные знаки

=2ndSS=JOCKER

Подвиг летчиков, воевавших в небе над Бобруйском на легендарных штурмовиках Ил-2

 

Копии документов — из архива автора.

Советская Белоруссия № 232 (25114). Пятница, 2 декабря 2016

Эта история началась 4 мая 2010 года, когда на страницах «СБ» была опубликована моя статья «Заслонили собою небо», которая посвящалась летчикам 4–го (с марта 1942 года 7–го гвардейского) штурмового авиаполка, сложившим свои головы в боях за Могилевщину горьким летом 1941–го и в победные дни июня 1944–го. Из всех моих поисково–исследовательских журналистских работ она была одной из самых трудоемких. Лишь благодаря помощи и личному участию заместителя начальника Центрального архива Минобороны России полковника Андрея Тихонова мне удалось подробнейшим образом изучить материалы об авиаторах этого легендарного полка, сделать копии фотографий 29 погибших летчиков, получить 43 архивные справки на 49 авиаторов, которые числились в списке безвозвратно утраченных в боях за мирное небо Белоруссии. Почему такое внимание было проявлено именно к 4–му ШАП ?

 

ЖЖЖ.jpg

 

Выпускник 7-й Сталинградской школы военных летчиков лейтенант Федор Сигида, 1935 г.

 

Цитата

 

Это первый полк ВВС РККА, который полностью перевооружился на штурмовик Ил–2, самый массовый (выпущено 36.163 единиц !) и самый жертвенный (утрачено более 22.400 единиц) самолет Второй мировой войны, ставший, наряду с танком Т-34 и реактивной установкой БМ-13 «Катюша», настоящим символом нашей Великой Победы. И не только первым перевооружился, но и первым 27 июня 1941 года на Ил–2 вступил в бой на Бобруйском направлении. 43 авиатора и 77 самолетов Ил-2 потерял полк только в боях за Могилевщину.

Опубликованный в «СБ» материал о летчиках–штурмовиках стал для меня не только одним из самых сложных, но и одним из самых безрезультатных с точки зрения увековечения памяти погибших воинов. И до сего дня ничего сделать так и не удалось. Почему ? Вот с этим и попытаемся сегодня разобраться.

Взяться за перо заставило письмо жителя Бобруйска, активного ветерана-авиатора Бориса Евсейчика, в котором он сообщил: «Руководство совета ветеранов города сменилось. 25.08.2016 г. я подал документы:

1. Газета «СБ» от 04.05.2010 года на 2 листах («Заслонили собою небо»);

2. Архивные справки на 40 листах; 3. Ходатайство ветеранов в/ч 33620 на 2 листах с просьбой увековечить память лётчиков, погибших в боях за Бобруйск. Председатель совета ветеранов сегодня мне позвонила и сказала: «Вопрос решен положительно, на Форштадте (район Бобруйска, рядом с аэродромом. — Прим. авт.) организовывается музей авиации, там будут самолеты. Будут искать и самолет Ил–2, и если найдут, то поставят в музее». Это письмо вызвало у меня настоящий прилив оптимизма. Здорово, что совет ветеранов Бобруйска активно взялся за святое дело увековечения памяти летчиков 4–го (7–го гвардейского) ШАП ! Уверен, все у нас получится. Главное, есть желание, а настойчивости и целеустремленности нашим ветеранам не занимать.

 

ЖЖЖ.jpg

 

Звено Ил-2 летит на задание

 

Но что могу сказать насчет поисков самолета Ил–2. На весь бывший Советский Союз их сохранилось, увы, очень мало — на пальцах одной руки можно перечесть. Согласно хранящейся в подольском архиве «Ведомости потерь материальной части самолетов 4 ШАП 11 сад с 26.6. по 20.7.41 г.», подписанной командиром 4-го ШАП майором Семеном Гетьманом, боевые потери полка составили 59 штурмовиков Ил-2, еще 4 утрачены в авариях. Итого - 63. Именно столько полагалось иметь в полку по штату ! 18 из них сбито истребителями противника, 21 - зенитной артиллерией, 14 - не вернулось с боевых заданий по неизвестным причинам, 6 - разбиты при вынужденных посадках. Кстати, по документам, на 27 июня в полку имелось 72 Ил-2, девять из которых до Белоруссии не долетели и остались в Украине, в Богодухове. В «Журнале учета самолетов и экипажей, сбитых и пропавших без вести» все они расписаны со скрупулезной точностью и подробностями, с указанием заводского номера самолета и номера установленного на нем авиамотора. Непосредственно в боях на Бобруйском направлении 4-й ШАП потерял 29 штурмовиков Ил-2. Первые Ил-2 были одноместными, без воздушного стрелка, со «скошенной» кабиной, за что получили прозвище — «горбатые». Но зато имели цельнометаллический корпус. Всего через несколько месяцев в целях экономии всю хвостовую часть бронированного штурмовика сделают... деревянной ! Есть, конечно, надежда, что когда-нибудь в болоте, реке или озере под Бобруйском поисковики найдут раритетный цельнометаллический Ил-2. Все штурмовики, которые были легкодоступны и лежали на поверхности, увы, давным-давно сданы на металлолом...

Речь о скромном памятнике–обелиске, об обыкновенном камне-валуне или просто памятной доске с фамилиями не вернувшихся из боевых вылетов летчиков 4-го (7-го гвардейского) ШАП идет в Бобруйске давно, с октября 2010 года. На статью «Заслонили собою небо» откликнулся и написал мне свое первое письмо (их потом будет более двух десятков) вышеупомянутый Б.Евсейчик: «По поводу обелиска летчикам 4-го ШАП я разговаривал с председателем совета ветеранов города Бобруйска. Она сказала, что одной газетной статьи мало, нужны архивные данные. Вышлите мне их». Что я немедленно и сделал. Вскоре получил от Евсейчика, человека до мозга костей военного и пунктуального, сообщение: «Сегодня, 16 ноября 2010г., утром, в 10 часов, я был в исполкоме, передал документы на личный состав 7-го гвардейского (4-го) штурмового авиационного полка председателю ветеранской организации Бобруйска, обещала помочь».

 

ЖЖЖ.jpg

 

Ил-2 перед вылетом на задание

 

Мы торопились, 27 июня 2011 года исполнялось ровно 70 лет первому боевому вылету летчиков 4-го ШАП. Хотелось успеть к этой дате. Следующее письмо Б.Евсейчика вселило надежду: «Вчера, 14.01.2011 г., ходил к председателю совета ветеранов, обещала в марте разобраться». В мае 2011г. еще письмо: «На Форштадте планируется поставить памятный знак летчикам, погибшим за Бобруйск». Но что–то помешало это сделать.

В октябре 2011 года Борис Евсейчик написал очередное официальное письмо–обращение на имя председателя горисполкома с приложением архивных справок, но и в этот раз положительное решение принято не было. О причинах можно только догадываться, скорее всего, нехватка средств.

В ноябре 2011 года на мое имя пришло письмо за подписью председателя Бобруйской городской организации Белорусского общественного объединения ветеранов, в котором мне выражалась признательность «за внесенный значительный вклад в страницу истории боевых действий 4-го штурмового авиационного полка, сражавшегося в небе Бобруйщины в июне-июле 1941 года», а далее говорилось: «Президиум Бобруйского городского совета ветеранов постановил наградить вас почетной грамотой, которую мы вам высылаем, а имеющиеся архивные документы о боевых действиях летчиков 4-го авиационного полка передать на постоянное хранение в фонд учреждения культуры «Бобруйский краеведческий музей».

Из этого письма я понял, что бобруйские ветераны сделали все, что могли, но аргументов для положительного решения вопроса у них оказалось недостаточно.

На мою статью в «СБ» откликнулось много родственников погибших летчиков: внучка старшего лейтенанта Кошелева, внучка старшего политрука Серафима Дрюкова из Ялты, родственники лейтенанта Мухамеджана Шакирджанова из Узбекистана, правнучка капитана Владимира Лесникова, родственники старшего лейтенанта Сергея Плешкова... У всех один и тот же вопрос: как погиб и где похоронен дорогой им человек ? Где то место, где они смогут склонить голову, возложить цветы и почтить память погибшего за нас с вами, за нашу Беларусь воина ?

В 2011 году в мой адрес пришло письмо от Сергея Рашковского, внука заместителя командира 3-й эскадрильи 4-го шап старшего лейтенанта Федора Сигиды, не вернувшегося из боевого вылета в район Бобруйска 30 июня 1941 года. Чтобы было понятно, насколько сложен и трудоемок требующий огромного терпения и настойчивости, зависящий от малейших деталей, стечения обстоятельств и просто удачи процесс поиска, случай с Сигидой я опишу подробно.

Итак, прочитав в моей статье о том, что Федор Сигида похоронен в деревне Вороновичи Бобруйского района, Сергей Рашковский написал мне, что, по его данным, там похоронен другой летчик, а не его дедушка. Работая в 2008 году в Центральном архиве МО РФ в Подольске, в учетно-послужной карточке старшего лейтенанта Сигиды я увидел запись: «Вход. 1769 от 1966 г. захоронен в районе д. Вороновичи Бобруйского района Могилевской области». Рядом, в скобках, добавлено карандашом: 

д. Писчаки. На основании этого документа я и указал место захоронения Сигиды в своей статье. Но все оказалось не так просто.

На помощь вновь пришел неугомонный Борис Евсейчик. По моей просьбе он съездил в Вороновичи и нашел этот памятник. Надпись на нем гласила, что там похоронены три воина. Известен только один: летчик Ковалев Алексей Георгиевич, погибший 1 июля 1941 года. Местные жители рассказали, что недалеко была ещё одна могила, где покоились трое наших военных, но их куда-то перезахоронили. Разъяснили и ситуацию с деревней Писчаки — так ранее называлось соседнее с Вороновичами Орехово.

12 декабря 2011 года Евсейчик обратился за помощью в райисполком, в отдел, который ведет учет воинских захоронений на территории Бобруйского района. Действительно, по их данным, в Вороновичах захоронен командир эскадрильи 423-го истребительного авиаполка Алексей Ковалев, пропавший без вести 1 июля 1941 года. Но согласно перечню № 12 Приложения к директиве Генерального штаба от 18 января 1960 года № 170023, 423-й иап начал воевать только 8 августа 1941 года ! Еще одна загадка...

ЖЖЖ.jpg

 

Штурмовой удар по колонне врага

 

Данными на Федора Сигиду работники исполкома не располагали, но, надо отдать им должное, оказались молодцами, и уже на следующий день, 13 декабря, в подольский архив был отправлен за подписью зампреда исполкома С.Носовой соответствующий запрос. 7 февраля 2012 года пришел ответ, который меня крайне удивил: «Сообщаем, что ст.лейтенант Сигида Федор Игнатьевич, 1912 г.р., уроженец г. Таганрога, место призыва не указано, заместитель командира эскадрильи 4 скоростного бомбардировочного авиаполка, пропал без вести 30.6.1941г. (так в документе). Жена — Сигида Мария Дмитриевна, проживала в г. Волчанске, старый военный городок, кв. 18. Основание: ЦАМО РФ, картотека учета безвозвратных потерь офицерского состава». И все. Формально ответ дан. Но мы не сдаемся. Борис Евсейчик снова идет в райисполком и просит отправить повторный запрос, к которому приложить имеющуюся у меня копию учетно–послужной карточки с записью о захоронении Сигиды в Вороновичах. Запрос отправили 16 августа 2012 года. Ответ, который пришел из архива всего через два месяца, дублировал предыдущий, но с припиской: «Для сведения сообщаем, что в указанной копии послужной карты запись о месте захоронения была сделана в 1966 году с какого–то письма, никаких официальных записей по этому поводу не имеется, приказ об исключении Сигиды Ф.И. как пропавшего без вести не отменялся». Что ж, на этот раз сотрудники архива в УПК Сигиды все–таки заглянули. Смею только заметить, что архив не проходной двор и какую–либо запись в этот документ без веских на то оснований никто делать бы не стал. А вскоре я получил подтверждение этому. Мир не без добрых людей, и на все, как говорится, воля божья. Живет в Бобруйске замечательный человек, руководитель поискового отряда «Обелиск 92/1» Сергей Порозов, который прислал Сергею Рашковскому заметку под названием «Вярнулi iмя» из бобруйской газеты «Трыбуна працы» от 21 июля 1991 года, рассказывавшую о его деде Федоре Сигиде ! Публикация наконец–то и расставила все на свои места. Житель поселка Редкий Рог В.Башан в этой заметке пишет: «Это было, возможно, в конце июня или начале июля 1941 года. Фашистские войска уже оккупировали город и район. Летним утром я вместе с Иваном и Сергеем Рассохами отправился в направлении Бобруйска. Шли лесом. Подходя к аэродрому, услышали гул наших самолетов. А через мгновение — глухие взрывы бомб... Тут же в небе мы увидели и немецкие истребители. Было, признаюсь, страшновато. Мы уже думали возвращаться домой. В это время увидели, как один из наших самолетов вспыхнул и направился в сторону лесной полянки. Переждав, пока закончится воздушный бой, мы пошли в направлении Вишневки. Через каких–то метров 100 увидели самолет. Он горел. Пройти мимо? Где–то рядом могли быть гитлеровцы. Но, осмотревшись, все–таки подошли ближе к месту происшествия. Догорала кабина. Недалеко лежал летчик, тоже обгоревший. Наверное, пуля попала ему в висок и прошла насквозь, потому что голова была вся в крови. По петлицам определили, что погиб лейтенант. Мы решили похоронить летчика. Но перед этим я посмотрел, а есть ли что–нибудь в кармане его гимнастерки? Нашлась книжечка, где было написано: Сигида Федор Игнатьевич, 1912 года рождения, лейтенант, украинец, женат. У меня как раз был карандаш, и я записал эти данные. Документ положил обратно в карман гимнастерки, так как брать его с собой было небезопасно. Выкопали неглубокую яму, устлали веточками и положили туда погибшего. Возвратившись домой, я спрятал записку и запомнил фамилию и имя лейтенанта. Потом, когда партизанил, не раз рассказывал об этом эпизоде, но тогда не до того было... И вот прошло после войны более 20 лет, когда начали в газетах, на радио, по телевидению просить всех, кто что–нибудь знает о погибших, сообщить в соответствующие инстанции, я и вспомнил погибшего летчика. Написал в военкомат о том, что знал. Недели через три ко мне приехали несколько человек, среди которых был и военный летчик в чине майора. Он сказал, что на самом деле был такой летчик, выполнял боевое задание и числится в списках пропавших без вести. В этот же день вместе с Иваном и Сергеем Рассохами я поехал показать место, где похоронен летчик. Очень хотелось найти его могилу. Но сделать это нам так и не удалось. Местность за два десятилетия изменилась, выросли ели, а сама территория оказалась безлюдной. Но память о Федоре Игнатьевиче Сигиде живет. Его фамилия занесена в списки воинов части, в которой он когда–то служил». Только теперь наконец–то стало ясно, из какого письма в 1966 году в архиве сделали запись в УПК Федора Сигиды.

ЖЖЖ.jpg

 

Старший лейтенант Федор Сигида, 1939 г.

 

Как тонка ниточка памяти, позволившая буквально вытащить летчика Сигиду из огромного списка воинов, пропавших без вести. Сколько раз она могла оборваться — и все. Не пошли бы 30 июня 1941 года ребята из деревни Редкий Рог в Бобруйск, не остановились бы у горевшего самолета, не записали бы невесть откуда взявшимся карандашом фамилию летчика, не пережили бы они войну, не написал бы Башан в военкомат и газету, не увидел бы эту заметку Сергей Порозов... Благодаря воспоминаниям В.Башана и архивным документам можно восстановить обстоятельства второго и, увы, последнего боевого вылета Федора Сигиды. Однако сначала хотя бы кратко о нем самом. Когда я работал в подольском архиве, фотографии Сигиды мне найти не удалось. Но внук летчика Сергей Рашковский прислал их целых две. На одной — выпускник 7–й Сталинградской школы военных летчиков лейтенант Сигида, а это значит — 1935 год. А на другой — в звании старшего лейтенанта, это уже — 1939–й. Вся его предвоенная служба прошла в Харьковском военном округе: младший летчик, командир звена, замкомандира эскадрильи. Летал на самолетах У–2, Р–5, Р–Зет, СБ, Су–2, Ил–2. Служил в 14–м корпусном авиаотряде, 10–й разведэскадрилье 43–й авиабригады, отдельном авиазвене 25–й Чапаевской стрелковой дивизии. Одним из первых встал в строй сформированного в мае 1938 года 4–го легкобомбардировочного авиаполка, который в августе 1940–го стал 4–м скоростным бомбардировочным, а 5 мая 1941 года получил наименование 4–й штурмовой. В феврале–марте 1940–го в составе полка на деревянно–полотняных бипланах Р–3ет, базируясь на льду Кавголовского озера, принимал участие в советско–финляндской войне. В начале июня 1941 года замкомандира 3–й АЭ Сигида впервые увидел «горбатый», без воздушного стрелка, Ил–2, а уже 29 июня с аэродрома в Быхове совершил свой первый боевой вылет в район Бобруйска. В этот день 64 штурмовика 4–го шап нанесли удар по передовым частям 3–й танковой дивизии генерала Моделя, захватившим Бобруйск и начавшим форсирование Березины. Полк потерял от зенитного огня и истребителей противника 9 самолетов. В понедельник, 30 июня, обстановка у Бобруйска сложилась просто катастрофическая. Задержать немцев на Березине не удалось. Был отстранен от должности командующий Западным фронтом генерал армии Павлов. По приказу командования ВВС фронта вся имеющаяся ударная авиация нацеливалась на немецкие переправы через Березину. Этот приказ, увы, был перехвачен немцами, и наши самолеты ждали...

У 4–го шап в воздух поднялись 36 Ил–2: 21 — штурмовали переправы у Щатково и Доманово, 15 — Бобруйский аэродром, где базировалась лучшая истребительная авиагруппа (дивизия) германских ВВС JG–51 под командованием самого результативного немецкого аса Вернера Мельдерса, вооруженная новейшими самолетами Ме–109 Ф–2. По этому осиному гнезду и ударил Сигида с товарищами. Благодаря воспоминаниям В.Башана мы знаем, что бомбы на аэродром наш летчик сбросил, но был сбит успевшими взлететь «мессерами». Его Ил–2 с заводским номером 4503 и мотором № 0166 упал на опушке леса и сгорел. С кем вел свой последний воздушный бой Сигида, сказать трудно. Возможно, с самим Мельдерсом, который тогда сбил два Ил–2 и три бомбардировщика СБ, что сделало его боевой счет равным 83 (!) самолетам. А всего лётчики его авиагруппы заявили о 113 сбитых в тот день в районе Бобруйска самолетах...

ЖЖЖ.jpg

 

Учетно-послужная карточка Федора Сигиды

 

ЖЖЖ.jpg

 

Фрагмент учетно-послужной карточки Федора Сигиды с записью о его захоронении в д. Вороновичи

 

4-й ШАП 30 июня утратил 6 Ил–2. В списке не вернувшихся из боевого вылета — летчики Сигида, Подлобный, Слепцов, Лапшов, Голубев. Был ранен и разбил самолет во время вынужденной посадки Василий Шульгин. Вернувшиеся после штурмовки аэродрома летчики доложили о 12 уничтоженных немецких самолетах. Бобруйский аэродром они будут бомбить еще дважды — 8 и 9 июля. Потеряв три Ил–2 и двоих летчиков — Сорокина и Саталкина, согласно сохранившемуся в архиве донесению, они выведут из строя еще 11 самолетов врага. И до сего дня фигурирующие в книгах и статьях и, кстати, записанные в исторический формуляр полка фантастические цифры об уничтоженных на Бобруйском аэродроме 23 бомбардировщиках Ju-88 и 47 (!) истребителях Bf.109, увы, не соответствуют действительности.

Защищая Могилевщину, за месяц боев 4-й ШАП потерял все свои самолеты. Несмотря на проявленные авиаторами мужество и отвагу, противостоять немцам было очень тяжело. Они превосходили наших летчиков в тактике, организации боя, связи и разведке, в мастерстве владения самолетом и меткости стрельбы. Даже прибывший на Западный фронт 5 июля 1941–го 430-й штурмовой полк особого назначения, вооруженный Ил-2, за штурвалами которых сидели летчики–испытатели, имевшие боевой опыт, сгорел в считаные дни — расформирован из–за потерь 17 (!) июля, что тогда уж говорить об обычных пилотах. Им приходилось не только учиться воевать, но и осваивать новый самолет прямо в бою. С кровью, с тяжелейшими потерями. Вот таким нелегким и жертвенным получился дебют знаменитого самолета Ил-2 в небе Бобруйска.

В 2015 году, после того как на страницах «СБ» был опубликован мой материал «Возложите цветы на небо», рассказывавший о том, как коллектив Каменской школы своими руками скромным обелиском увековечил память не вернувшихся из боевых вылетов 22 июня 1941 года летчиков 127–го истребительного авиаполка, в мой адрес пришло письмо от ученика бобруйской средней школы № 8 Виктора Пискуна. Он предлагал установить такой же обелиск и летчикам 4–го ШАП в Бобруйске. Виктор и эскиз проекта сделал, и камень–валун, и мастера, согласившегося сделать надписи на нем, нашел! Дело стало за архивными справками на погибших летчиков. Их, как вы помните, совет ветеранов Бобруйска передал на постоянное хранение в местный краеведческий музей. Но, как сообщил мне в письме Виктор, в музее ему ответили, что документов на летчиков 4–го ШАП у них нет. Смею надеяться, имеет место быть какое–то недоразумение, а, возможно, В.Пискун не там и не у тех спрашивал.

ЖЖЖ.jpg

 

У летчиков-штурмовиков обычно, увы, не было могил (обломки самолета Ил-2)

 

Да и вообще, я считаю, что установка памятных знаков - дело государственное. Верю, со временем в Бобруйске появится памятный знак самолету Победы Ил–2 и летчикам–штурмовикам 4-го (7-го гвардейского) ШАП, сложившим головы за Могилевщину. Ведь именно в небе над Бобруйском состоялся боевой дебют имеющего мировую славу и известность самого массового боевого самолета в истории авиации - штурмовика Ил–2 ! Кстати, сегодня благодаря подольскому архиву можно назвать фамилии всех летчиков, а не только 4-го ШАП, не вернувшихся из боевых вылетов в районе Бобруйска. На мой взгляд, подобная исследовательская работа вполне по силам высококвалифицированным специалистам управления по увековечению памяти защитников Отечества нашего Министерства обороны.

 


 

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на другие сайты
Нагрудные знаки

=2ndSS=JOCKER

Заслонили собою небо

 

Легендарный «летающий танк» — штурмовик Ил–2 был самым массовым боевым самолетом (выпущено 36.163 штуки!) не только в годы Великой Отечественной войны, но и за всю славную историю советских ВВС...

Легендарный «летающий танк» — штурмовик Ил-2, ставший для гитлеровцев «черной смертью», был самым массовым боевым самолетом (выпущено 36.163 штуки !) не только в годы Великой Отечественной войны, но и за всю славную историю советских ВВС. Но, увы, мало кто сегодня знает, что заслуженно почитаемый наравне с танком Т-34 и реактивной установкой БМ-13 «катюша» в качестве символа нашей Великой Победы он, как и его славные собратья, получил свое боевое крещение горьким летом 1941 года в боях за Белоруссию. Первый залп «катюш» батареи капитана Флерова, который состоялся 14 июля 1941 года, увековечен мемориалом в Орше и памятным знаком у деревни Пищалово. Двадцать три танка Т-34 вознесены благодарными белорусами на постаменты в наших городах и весях. Но и до сего дня у нас нет достойного памятника ни самолету Победы Ил–2, ни летчикам–штурмовикам 4-го (7-го гвардейского) штурмового авиаполка, погибшим в боях за нашу Родину. Пришло время вспомнить о них, вспомнить всех поименно.

27 июня 1941 года в огненном небе Могилевщины впервые вступил в неравный бой с фашистами искренне называемый фронтовиками «главным самолетом войны» — штурмовик Ил-2. Летчики 4-го штурмового авиаполка, первыми получившие на вооружение совсекретный тогда самолет «Н», не щадя себя, выполняли приказ Ставки Главного командования: во что бы то ни стало задержать передовые части вермахта на рубежах рек Березина и Днепр. За нашу свободу и независимость прославленный полк заплатил очень дорого: 75 самолетов не вернулись на аэродром, 43 авиатора навсегда остались лежать в белорусской земле. Летчики полка гибли по разному, но могил у них, увы, чаще всего не было. Одни, сгорая вместе с самолетом, в крутом, отвесном пике врезались в земную твердь. Другие, не дотянув на обессиленном, изрешеченном немецкими снарядами «Илюхе» до родного аэродрома, падали в труднодоступных местах — лесах и болотах, в реки и озера. Большинство и до сей поры достойно не увековечены и числятся в безнадежном списке «не вернувшихся из боевого вылета». Горько на душе — этот последний вылет длится для них и их родственников уже долгих 65 лет.

 

Цитата

 

Первые взлеты

 

ЖЖЖ.jpg

 

Зимой 1941 года полк решили сделать скоростным бомбардировочным и начали переучивать на самолет СБ. Весной вдруг стали переформировывать в ближнебомбардировочный на Су-2. И лишь 5 мая назвали его 4-м штурмовым, вооруженным самолетами Ил-2. Самих самолетов, правда, не было. Руководящий состав полка во главе с майором Гетьманом в авральном порядке отправили прямо на Воронежский авиазавод, где еще только начинали выпуск Ил-2. На освоение совершенно не знакомого для летчиков самолета давались буквально считанные дни. Переучивание чрезвычайно осложнялось тем, что спарок - учебно–тренировочных самолетов Ил-2 — не было, каких–либо учебных пособий по нему - тоже. В начале июня первые Ил-2 приземлились на полевом аэродроме полка, который располагался у совхоза имени Карла Либкнехта, рядом с городом Богодуховым. Без раскачки, поначалу на ощупь да на глазок, началось освоение грозного «Илюхи». Всего через две недели пилоты, едва освоив на Ил-2 взлет–посадку да полет по кругу, пойдут вместе с ним в бой. И не подведут.

Согласно внезапно поступившему приказу 25 июня они должны были убыть на фронт. Полк еще не был боеготов, но трагически складывающаяся на Западном фронте обстановка не оставляла выбора. Конечной точкой перелета был назван Быхов.

ЖЖЖ.jpg

 

Когда стало известно, что полк перебрасывают в Белоруссию, то самыми популярными людьми в части стали «бульбаши». В именинниках ходил летчик 5-й эскадрильи младший лейтенант Коля Грицевич, с удовольствием показывал на карте-схеме города Орши родной дом № 20 по улице Энгельса, командир звена старший лейтенант Соломон Готгельф, с улыбкой вспоминал учебу в Лепельской школе-семилетке и Минском физкультурном техникуме командир звена старший лейтенант Валентин Подлобный, делился яркими воспоминаниями о службе командиром роты в 110-м стрелковом полку 37-й стрелковой дивизии Белорусского военного округа командир 4-й эскадрильи капитан Владимир Лесников. Но  больше всех радовался лейтенант Александр Валькович. Одним из предполагаемых мест базирования полка рассматривался аэродром Мачулищи под Минском. А от него до Сеницы, родной деревни Вальковича, всего-то несколько километров. Но увидеть отчий дом ему было не суждено. Из–за отказов и неполадок до Быхова долетели только 56 штурмовиков из 72. И уже вечером 27 июня звено самолетов вылетело на первое боевое задание. В небо поднялись лучшие: командир 1–й эскадрильи капитан Петр Спицын на самолете № 205, его заместитель капитан Константин Холобаев и замполит эскадрильи старший политрук Виктор Филиппов. Первый боевой вылет стал для них, увы, и первым учебным! Но боевое крещение (своего рода премьера нового самолета) состоялось ! Все три штурмовика успешно вернулись на аэродром в Быхове.

28 июня последние наши части покинули Бобруйск, и немцы вошли в город, но с ходу форсировать Березину не смогли. Связи с наземными войсками у штурмовиков не было, и где враг наводит переправы, толком никто не знал. Утром на разведку взлетели 6 самолетов. Радиосвязь на штурмовиках наладить не удалось, да и дальность ее оставляла желать лучшего, поэтому все с нетерпением ждали посадки разведчиков. Сели на Быховский аэродром не все. Не вернулся опытнейший летчик, заместитель командира 2-й эскадрильи старший лейтенант Александр Кузьмин. Первая боевая потеря полка... Этот день стал по–настоящему черным для 2–й эскадрильи. Не успели самолеты зарулить на стоянки, как на аэродром налетела стая немецких бомбардировщиков. Под бомбами стервятников погибли командир эскадрильи капитан Александр Крысин, командир звена старший лейтенант Илья Захаркин, летчик младший лейтенант Александр Мещеряков и мастер по вооружению младший сержант Роман Камоха. (По архивным документам полка все четверо захоронены на кладбище в Быхове, но найти их могилы мне там не удалось.)

 

Они горели над Бобруйском

 

Горели, но с курса не сворачивали... 29 июня небо над Бобруйском и переправами через Березину буквально плавилось от немецкого зенитного огня. Но именно в этот день летчики 4-го полка совершили больше всего вылетов за все время боев в Белоруссии. 64 раза они поднимались с Быховского аэродрома и не давали фашистам переправляться через реку. Однако и наши потери были очень большими: 13 самолетов и 5 летчиков. На глазах у товарищей ушли в свое последнее огненное пике полыхающие самолеты лейтенантов Абрама Пушина и Василия Баранова, младшего лейтенанта Евстафия Сосника. Не вернулись из боевого вылета, сложив голову за родную белорусскую землю, младший лейтенант Николай Грицевич и командир звена старший лейтенант Соломон Готгельф.

Обстоятельства и место гибели одного из летчиков — белоруса Николая Грицевича — стали известны лишь в мае 1972 года, да и то благодаря неравнодушной девушке Татьяне Бураковской, потратившей на это не один год поисков. Из рассказов жителей деревни Роги Гончанского сельсовета Кличевского района выходило, что вечером 29 июня 1941 года, срезав верхушки лип над хутором Гуры, на поле сел изуродованный множеством пробоин советский самолет. Местные мужики вытащили из кабины дымящегося самолета русоволосого летчика в темно–синем комбинезоне. Он был тяжело ранен в голову и громко стонал. Отнесли в хату Анастасии Кривонос, как могли, оказали помощь, но на следующий день пилот скончался. Похоронили отважного сокола на местном кладбище, установили деревянный памятник, краской написали фамилию. К сожалению, время сделало свое дело, и имя летчика оказалось утрачено. По воспоминаниям старожилов, его фамилия — Гришкевич или Грицевич. Долгий и настойчивый поиск Тани Бураковской увенчался успехом: с помощью Подольского архива удалось не только установить личность летчика, но и найти родственников, которые прислали фото Николая. Сомнений у сельчан не осталось: это тот самый пилот. Так вернулся к нам из безвестности выпускник Таганрогской военной школы пилотов имени Чкалова, летчик–штурмовик младший лейтенант Николай Афанасьевич Грицевич.

 

 ЖЖЖ.jpg

 

30 июня воздушные бои над переправами у Бобруйска разгорелись с новой силой. 21 штурмовик обрушил свои бомбы и снаряды на вражеские понтонные переправы. Удары загнали немцев буквально под воду: в районе Щатково и Доманово они начали форсировать Березину, пустив танки по дну реки. Но большие неприятности нашим летчикам доставляли «мессеры», поэтому 15 штурмовиков в этот день атаковали Бобруйский аэродром, уничтожив там 12 немецких истребителей. Знали бы наши пилоты, какое осиное гнездо они растревожили! Уже 29 июня на захваченные фашистами под Бобруйском аэродромы сели самолеты самой мощной в ВВС Германии 51–й истребительной эскадры, в четырех отрядах которой имелось 12 эскадрилий, а это около 160 новейших на тот момент истребителей Bf.109F-2 ! В ней были собраны лучшие летчики люфтваффе, имеющие опыт боевых действий во Франции, Англии и Польше. К 22 июня 1941 года на боевом счету эскадры был 691 самолет, сбитый в небе этих стран. Возглавлял ее самый знаменитый немецкий летчик того времени подполковник Вернер Мельдерс, ставший лучшим немецким асом еще в Испании. Большинство этих «псов–рыцарей» получили от наших летчиков и зенитчиков по заслугам. Одни оказались сбиты и погибли, другие получили тяжелые ранения или попали в плен.

Но 30 июня 1941 года опыт, мастерство, да и фортуна оказались на стороне немцев. Этот день стал самым черным в истории советской авиации. По приказу маршала Шапошникова по переправам в районе Бобруйска, кроме 4-го штурмового полка, наносили удары все боеспособные самолеты дальнебомбардировочных и бомбардировочных авиаполков, действовавших на западном направлении. Атакуя немецкие войска без прикрытия истребителей, они понесли тяжелейшие потери.

К исходу дня Мельдерс доложил в штаб 2-го воздушного флота об уничтожении его асами 110 советских самолетов (по данным командования ВВС Красной Армии, наши потери составили 82 самолета). 4-й полк потерял 6 штурмовиков. На аэродром в Быхове не вернулись заместители командиров эскадрилий, участники боев в Финляндии старшие лейтенанты Николай Голубев и Федор Сигида, командиры звеньев старшие лейтенанты Валентин Подлобный и Семен Слепцов, летчик Александр Лапшов. Лишь в 1966 году стало известно, что одного из погибших летчиков — Федора Сигиду — нашли и похоронили местные жители на кладбище деревни Вороновичи Бобруйского района.

1 июля 14 самолетов полка вновь вылетели на штурмовку переправ у Бобруйска. Остальные стали готовиться к перелету на аэродром под Климовичами. В тот день из боевого вылета не вернулся только наш земляк лейтенант Александр Валькович. Самолеты Николая Лобанова и Ивана Иванова получили тяжелые повреждения во время вынужденных посадок. В 8 часов вечера немцы предприняли массированный налет на Быховский аэродром и, выходя из–под удара, в небо по тревоге поднялись все не успевшие перелететь на новое место базирования самолеты. В сумерках многие летчики потеряли ориентацию. В районе Суража сели Николай Смурыгов и Феофан Денисов, у Костюковичей — Владимир Зайцев, немного не дотянув до аэродрома — Степан Куликов. Самолеты получили повреждения, и не все удалось восстановить. Трагически сложились обстоятельства для Александра Булавина — он погиб при аварийной посадке у города Сеща. И, несмотря ни на что, на следующий день полк совершил 11 боевых вылетов, в большинстве закончившихся удачно.

В 17 часов звено самолетов во главе с заместителем командира эскадрильи кавалером ордена Красной Звезды старшим лейтенантом Василием Широким вылетело для удара по немецкой колонне у деревни Турки Бобруйского района. Во время атаки зенитным огнем были подбиты самолеты самого Широкого и его ведомых - младших лейтенантов Петра Волкова и Феодосия Денисюка. Василий сумел развернуть свой горящий самолет и направить его на скопление немецких машин, совершив один из первых огненных таранов в Великой Отечественной войне. Денисюк дотянул до своей территории и сел в район Акуличей. Петр Волков погиб. Вернувшись в полк, Денисюк доложил о геройском поступке своего командира. Но не в пример подвигу Гастелло, совершенному легендарным капитаном только через три дня, должной оценки свершенному тогда не последовало. Скорее всего, свидетельство одного Денисюка посчитали недостаточным. Да и награждали в первые месяцы войны очень скупо.

3 июля 13 самолетов полка в который уже раз штурмовали переправы у Бобруйска. Там и в этот день разгорелось настоящее пекло. У немцев стреляло все, что могло стрелять. Казалось, полыхало само небо. Из этого ада на родной аэродром не вернулись заместители командиров эскадрилий по политической части старшие политруки Владимир Василенко и Серафим Дрюков, заместитель командира эскадрильи кавалер ордена Красной Звезды старший лейтенант Василий Кошелев, летчики младшие лейтенанты Анатолий Кривич и Александр Алексейкин.

Немцы, обнаружив новое место базирования наших штурмовиков, стали частыми «гостями» над ним. Полку Гетьмана пришлось перелететь на аэродром у Ганновки в Климовичском районе.

Действуя с 4 по 7 июля с аэродрома Ганновка, 4-й полк не потерял ни одного летчика. С каждым днем росла боевая выучка пилотов, совершенствовались их летные навыки, нарабатывались тактические приемы. Но доставалось это очень дорогой ценой. Боевое донесение от 7 июля гласит: 4-й полк имеет всего 11 боеготовых самолетов, еще 4 неисправны. Из-за нехватки самолетов летать приходилось в несколько смен.

8 июля летчики полка совершили 11 вылетов на штурмовку переправ на Березине, 6 - на Бобруйский аэродром. Немцы атаки не ожидали, и штурмовикам удалось стремительным ударом уничтожить здесь 4 самолета. Наши потеряли двух опытных летчиков, участников боев в Финляндии - лейтенанта Николая Ткаченко и младшего лейтенанта Василия Сорокина. Успевшее взлететь дежурное звено «мессеров» догнало молодого пилота Константина Кротова и беспрерывно обстреливало его самолет до самого аэродрома в Ганновке. Но сбить так и не сумело ! Кротов успешно сел, а его изрешеченный пулями штурмовик погрузили на железнодорожную платформу и отправили для изучения невероятной живучести в НИИ ВВС в Москву.

9 июля наши решили вновь нанести удар по Бобруйскому аэродрому. Чтобы застать там как можно больше немецких самолетов, взлетали рано утром, еще в темноте.

В 3 часа 21 минуту в свете костров первые штурмовики начали подниматься в черное небо. Атака получилась стремительной и результативной. Группа майора Гетьмана успешно сбросила бомбы на дремавшие на рассвете немецкие истребители, уничтожив 7 из них. Но не спали немецкие зенитчики. Эта атака стоила жизней младшему лейтенанту Александру Кузьмичеву и одному из самых легендарных и опытных летчиков полка капитану Николаю Саталкину.

11 июля штурмовики совершили последний боевой вылет с аэродрома в Ганновке и перебазировались на аэродром Каничи у Костюковичей. В этот день из района Сердюков в Могилевской области не вернулись лейтенант Мухамеджан Шакирджанов и младший лейтенант Иван Солдатенко. Солдатенко долгие годы считался погибшим, но, как оказалось, был ранен, выжил и встретил Победу диспетчером в Качинском авиаучилище.

 

ЖЖЖ.jpg

 

Крыло к крылу, к руке — рука

 

Боевые действия полк с последнего для него аэродрома на белорусской земле в Каничах вел с максимально возможной интенсивностью. Самолетов осталось мало, многие из летчиков погибли, но остальные, сплотившись в могучий боевой организм, каждый день стремились нанести врагу как можно больший урон. Они неудержимо рвались в бой, прекрасно понимая, что многие из него не вернутся.

13 июля, нанося удар по дороге Горки - Горы, восточнее Дрибина, погиб участник советско-финской войны лейтенант Андрей Алексеев. Похоронен в поселке Ленинский Темнолесского сельсовета Дрибинского района. 20 июля из района Кричев - Горбатка не вернулся командир 4-й эскадрильи кавалер ордена Красной Звезды капитан Владимир Лесников. 25 июля у Мстиславля погиб лейтенант Григорий Столетний. 26 июля в районе Кричева сбит младший лейтенант Василий Рязанов. Лишь в 1967 году стало известно, что в том бою Василий выжил, а погиб и похоронен под Ленинградом, в поселке Ропша Ломоносовского района.

Согласно оперативной сводке 4-го ШАП за 29 июля в 7 часов 45 минут пара штурмовиков (ведущий - старший лейтенант Сергей Плешков) совершила налёт на восточную окраину Кричева. Повторный вылет выполнило звено самолетов (ведущий - капитан Петр Спицын, ведомые - старший лейтенант Сергей Плешков и лейтенант Владимир Зайцев). Опытные летчики, участники боевых действий в Финляндии Сергей Плешков и командир звена кавалер ордена Красной Звезды Владимир Зайцев из боевого вылета не вернулись. В оперативной сводке говорится, что Зайцев был сбит и упал на восточном берегу реки Сож. После войны в урочище Кузиновка у Сожа обнаружены останки Плешкова, которые 9 мая 1957 года торжественно перезахоронили в братскую могилу в Кричеве.

30 июля в районе Кричева погиб заместитель командира эскадрильи лейтенант Николай Конов. По архивной справке, летчика похоронили у поселка Домамеричи Климовичского района, но его могилу мне найти не удалось. 3 августа во время выполнения задания в районе Кричева убит младший лейтенант Константин Карпенко. Как указано в документах полка, «похоронен в М–Каничи». Возможно, это Малые Каничи ?

Наземные войска с каждым днем все больше и больше просили огневой поддержки от штурмовиков, но те появлялись в воздухе все реже и реже. Командование ВВС Западного фронта потребовало отчета. Майор Гетьман доложил, что с 27 июня по 20 июля полк выполнил 287 боевых вылетов. В этих боях потеряно 59 самолетов. К 26 июля количество выбывших самолетов возросло до 66. К 1 августа в строю 4-го ШАП, с учетом полученных от 430-го ШАП особого назначения штурмовиков, состояло всего 6 боеготовых самолетов...

Полк почти весь погиб, защищая Могилевщину... Оставшиеся в живых летчики полка передали последние 3 самолета 215-му штурмовому полку и убыли в тыл на доукомплектование. О героических делах 4-го штурмового полка страна узнала лишь в октябре 1941 года, когда все центральные газеты напечатали указы Президиума Верховного Совета СССР, согласно которым 4-й полк первым в ВВС награждался высшей наградой страны — орденом Ленина, его командир майор Гетьман удостаивался звания Героя Советского Союза, а 32 летчика и техника — орденов и медалей. Для сорок первого года это беспрецедентное событие. Ордена Ленина удостоены батальонный комиссар Б.Рябов и капитан К.Холобаев, ордена Красного Знамени - младший политрук Я.Боровиков, лейтенант П.Жулев и капитан М.Иванов. Девятнадцать авиаторов - в списке награжденных орденом Красной Звезды. Среди них совсем молодые летчики Н.Синяков, Н.Смурыгов, В.Шахов, М.Варфоломеев, Ф.Денисов. Восемь человек удостоены медали «За отвагу». Правда, вручены эти награды лишь 3 мая 1942 года — вручены тем, кто к тому времени не погиб. А таковых осталось очень немного...

20 мая 1942 года прославленный 4-й полк, с марта ставший 7-м гвардейским, войдет в состав 230-й штурмовой авиадивизии полковника С.Гетьмана и завершит войну в поверженном Берлине.

«Ваш грозный строй летит в века»

 

Эти слова начертаны на памятнике авиаторам 230-й Кубанской Краснознаменной ордена Суворова штурмовой авиадивизии, открытом 9 мая 1968 года в Керчи Героем Советского Союза генерал–майором авиации Семеном Гетьманом. В специальной нише памятника установлена капсула с фамилиями 717 авиаторов дивизии, погибших в годы войны. Есть в скорбном списке и летчики, павшие за Белоруссию летом 1941 года, есть и те, кто погиб, освобождая её в июне сорок четвертого.

24 июня 1944 года у деревни Сухари Могилевского района погибли два экипажа 7-го гвардейского полка: летчик — гвардии старший лейтенант Георгий Ляшенко, воздушный стрелок — гвардии младший сержант Владимир Четвериков и летчик — гвардии старшина Иван Просяник, воздушный стрелок — гвардии ефрейтор Василий Морозов. Сегодня в списках захороненных в Сухарях числятся только Ляшенко и Просяник, правда, Просяник записан там как Просянин и ошибочно причислен к 1-му авиаполку. Воздушных стрелков в этом перечне почему-то нет.

26 июня 1944 года во время штурмовки немецкой колонны в районе Дружба — Горбовичи — Гришаново атакованы «мессерами» и не вернулись на свой аэродром летчик гвардии младший лейтенант Александр Пронин и воздушный стрелок гвардии ефрейтор Виктор Петриченко. Место захоронения экипажа неизвестно. На следующий день во время атаки моторизованной колонны на дороге Могилев — Ильинка — Новопашково сбит кавалер ордена Красной Звезды гвардии младший лейтенант Евсей Цукров. Летчик похоронен в деревне Каменные Лавы Шкловского района, но числится там под фамилией Чукров.

В годы Великой Отечественной войны на фронтах сражалось 168 штурмовых полков, 46 из них стали гвардейскими. 900 летчиков–штурмовиков удостоены высокого звания Героя Советского Союза, 27 - дважды. Первым 27 июня 1941 года под Бобруйском начал громить фашистов 4-й (ставший за героизм и отвагу 7-м гвардейским) штурмовой авиаполк. Здесь, в небе Могилевщины, зарождалась слава «летающего танка», слава советской штурмовой авиации. В будущем году исполняется 70 лет боевому дебюту легендарного самолета в белорусском небе. Появится ли у нас в Бобруйске или Быхове памятник, посвященный этому историческому событию ?

 

 

 

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на другие сайты
Нагрудные знаки

=2ndSS=JOCKER

Василий Леонтьевич Дегтярёв (14.01.1915 г. - 09.07.1942 г.), лейтенант 571 штурмового авиационного полка, 9 июля 1942 года летчик совершил беспримерный подвиг. Его самолет был поврежден и он сел на вражеской территории. Немцы хотели взять его живым. Используя вооружение самолета и пистолет, Василий Дегтярев уничтожил 179 фашистов, последнюю пулю оставил себе. За этот подвиг лишь в ноябре 1990 года ему присвоено звание Героя Советского Союза посмертно.

 

Подробнее - ЧИТАТЬ

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на другие сайты
Нагрудные знаки

=2ndSS=JOCKER

Оказывается этот случай был со слов Ричарда Дж. Канделария, аса 479-й истребительной группы !

Летал на P-51 Mustang.

 

 

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на другие сайты
Нагрудные знаки

Присоединяйтесь к обсуждению

Вы можете написать сейчас и зарегистрироваться позже. Если у вас есть аккаунт, авторизуйтесь, чтобы опубликовать от имени своего аккаунта.

Гость
Ответить в этой теме...

×   Вставлено с форматированием.   Вставить как обычный текст

  Разрешено использовать не более 75 эмодзи.

×   Ваша ссылка была автоматически встроена.   Отображать как обычную ссылку

×   Ваш предыдущий контент был восстановлен.   Очистить редактор

×   Вы не можете вставлять изображения напрямую. Загружайте или вставляйте изображения по ссылке.

Авторизация  

×
×
  • Создать...